Справедливость – это баланс...
Болото
Болото было вязкое, гадкое, почти черное и очень вонючее. Как и сам этот мир в среднем слое Тени, поросший хилыми, длинными, но цепкими деревцами с густой почти сплошной бурой кроной высоко над головой; с сочной травой, черной с яркими желтыми жилками, грязно-синей или серо-коричневой, скрученной причудливым образом, будто она живая и корчится в агонии; наполненное отвратительными теневыми тварями. Которые, к счастью, пока не показывались свалившимся в их обиталище пришельцам. До точки, где возможно было бы осуществить переход на верхний уровень Тени, ближе к более приемлемым, а главное, более сухим местам, было так далеко, что она даже не ощущалась.
Давило на голову и плечи темное тяжелое небо, проглядывающее сквозь листву неопрятными серыми клоками облаков, ныли виски, голову будто сдавливало невидимым обручем. Липкий туман лез в горло и застывал в легких мерзким студнем, мешая дышать. На руку Шторма села странная шестиногая тварь, похожая на актинию. Нежно-розовое с серым пушком существо, все в мягких на вид «пальчиках» выглядело совершенно безобидным.
– Мерзость, – едва обозначил он свое отношение к твари сквозь зубы, и сначала попытался отогнать любопытную фауну, но понял, что существо уходить не собирается, поэтому попросту прихлопнул его в воздухе выплеском силы.
Сполох, идущий впереди, хекнул, но не обернулся.
Шторм воспроизвел в памяти только что прибитую «актинию», поморщился, но решил больше не расходовать себя на мелочи. В этом слое Тени крылатый чувствовал себя, мягко говоря, не особо хорошо. Несмотря на исходно высокий уровень силы, даже небольшое ее применение здесь выходило крайне затратным и непредсказуемым. В мутной и душной атмосфере сложно получалось сосредоточиться, а восполнить ресурс и отдохнуть было негде. К тому же неизвестно, кто еще встретится им на пути к точке перехода, и как много потребуется сил для путешествия.
Если бы артефакт в замке не сработал так поспешно, если бы у Шторма было время подготовиться к этому, чтоб его, «походу»... Он бы обязательно прихватил из кучки неприметных камней пару универсальных переходов домой, к себе в замок. Но увы, именно их проигнорировал любопытный, десять раз его об стол, темный. Если бы не это обстоятельство, не было бы сейчас ни болота, ни гадких теневых тварей, ни одного конкретного мерзавца рядом. Едва появившись в этом неприветливом месте, Шторм тут же спокойно, без особых усилий отправился бы в свой мир. А вредного отвратительного темного оставил бы барахтаться здесь, чтоб впредь неповадно было. Вспоминая, каким образом их сюда занесло, Шторм уже много раз пожалел о содеянной глупости. Впрочем, он ни за что и никому бы не признался, что сыграл в этой глупости немаловажную роль, но обвинять в произошедшем только Сполоха было бы… неправильно. Да и нечестно. Поэтому Шторм начал очень активно высказывать свое возмущение еще и болоту. И продолжал возмущаться до сих пор, только про себя, потому что несколько раз оступившись и нахлебавшись болотной жижи, лишний раз открывать рот остерегался.
читать дальшеСполох, по праву первопроходца, купался в болоте раза в три чаще, но благоразумно ругался, только отдыхая на твердой кочке. Как, например, сейчас. От окружающей сырости и вынужденных водно-грязевых ванн у него на открытых участках кожи проступил слабый рисунок чешуи, удивительным образом роднивший темного с окружающим миром. Создавалось стойкое впечатление, что Сполох местный, и сейчас отрастит жабры, плавники, хвост, а затем окончательно нырнет в болотную жижу и исчезнет там навсегда.
Как жаль, что такое развитие событий имело место лишь в мечтах Шторма.
Внеплановый привал не прибавлял сил. Они шлепали по болоту уже больше половины дня. В принципе, Сполох знал, что где-то там впереди есть твердая поверхность, на которой им, если повезет, удастся обсохнуть. Шторм какое-то время назад ему даже верил, но с каждым шагом вера слабела. Никаких признаков, что болото когда-либо кончится, не было заметно.
Когда они только-только, что называется, «прибыли», Шторм первым делом попытался отправить на поиски суши Сполоха. На что тот, неприятно ухмыляясь, ответил, что не служит под его командованием и не обязан подчиняться приказам. Пообещав себе, что после возвращения в замок зарвавшийся темный свое обязательно получит, Шторм раздраженно отстранил его с пути и попытался найти сушу привычным образом, сверху. Но мерзкие деревья своей листвой перекрыли обзор, вездесущий туман мешал ориентироваться, а навалившаяся тяжесть сильно сковывала движения в воздухе.
На обратном пути он едва нашел своего спутника по фону, и приземлился неудачно, прямо в болото. Уже потом сообразив, что можно было просто упасть Сполоху на голову. Ничего, потерпел бы.
В итоге полеты пришлось отложить до лучших времен. Сполох то ли всерьез, то ли издеваясь, предложил Шторму решить проблему кардинально и скосить весь этот недолес с помощью силы. Но тратить ресурс на подобные действия стал бы только сумасшедший, и светлый лишь презрительно фыркнул, не оценив план.
Разумеется, крылатому хотелось по привычке возглавить их шествие по болоту, невеселое шествие, надо сказать, но отсутствие даже минимальных ориентиров и общая неприязнь к спутнику решили вопрос в пользу последнего. К тому же оставлять у себя за спиной Сполоха было бы преступной халатностью. Он был темным, а значит способным на любую подлость. То, что этот сомнительный субъект однажды спас Шторму жизнь, еще ни о чем не говорило. Ведь его действия были продиктованы лишь выгодой по сделке. Получить нож в спину, – а Шторм прекрасно помнил, чем именно ковырял Сполох редкий ларец в кабинете, – либо идти с оглядкой, совершенно не хотелось. Поэтому он изъявил темному свою волю тоном, не терпящим возражений:
– Пойдешь впереди и будешь держаться у меня на виду. Попробуешь напасть – уничтожу.
Сполох возвел глаза к небу, но не преминул огрызнуться:
– Ты что, настолько боишься меня, Птичка? Ладно, ладно, будем считать, что я тут самый страшный, поэтому пойду в авангарде, отпугивая всех, кто нам встретится, – он демонстративно обогнул Шторма по широкой дуге и отправился дальше. К неудовольствию светлого, смирения либо согласия лицо Сполоха не выражало, крылатому даже показалось, что он увидел кривую усмешку, но придираться не стал, решив проявить великодушие.
Белоснежные одеяния Шторма от ходьбы по болоту очень быстро превращались в грязные тряпки, а длинные волосы слипались в сосульки, и это выводило его из себя. Мало того, пострадали и крылья. Сначала мутная вода скатывалась с них, не задерживаясь ни на мгновение, но спустя несколько сотен шагов и несколько купаний в грязи перья стали мокрыми, а высыхая, склеивались в нечто, гнусно выглядящее и почти монолитное. Концы крыльев тащились по болотной жиже, продолжая впитывать влагу, и за одно только это Шторм готов был придушить своего попутчика, чтобы в следующий раз тот думал, что творит. Можно было вернуть достойный внешний вид с помощью силы, но в данном месте для этой цели пришлось бы останавливаться через каждые два шага. Оставалось сжимать зубы и терпеть, думая о том, что когда-нибудь они доберутся до чистой воды. Сполох имел вид ничуть не лучше и ни разу не чище, скорее, наоборот, но это ему нисколько не мешало. Был и еще один пункт, который невероятно раздражал Шторма – их крайне медленный темп передвижения. Светлый привык перемещаться быстро, неважно, каким образом, по воздуху или по земле. Точнее, очень быстро. Он мог идти с невероятной скоростью по любым местам, – по дороге, по песку, по бурелому, даже по осыпающимся под ногами камням. Но болото, с хилыми редкими деревцами и примыкающими к ним относительно устойчивыми кочками, по которым приходилось скакать, словно какой-то козел, ограничило скорость Шторма до минимальной. И – подумать только! – опустило на один уровень с его спутником, которому было, кажется, все равно, по какой поверхности перемещаться. Светлый мрачно взглянул на уходящую вперед спину Сполоха и его передернуло от отвращения.
И всем этим нелепым событиям, и своему попутчику Шторм был, мягко говоря, не рад и не считал нужным это скрывать. Он никогда не доверял темным, считая, что этика, а также честь, совесть и множество других важных качеств присущи исключительно светлым. Темные же заслуживали лишь истребления в случае конфликта, и взгляда свысока – в случае нейтральной встречи где-нибудь на ничейной территории. Увы, нынешнее положение не подходило ни под один из вариантов. Сполох ориентировался в этом слое Тени куда лучше крылатого, который понятия не имел, в какую сторону тут вообще двигаться. Выбираться в одиночку было бы глупо и весьма сложно. Местность кишела не самой миролюбивой растительностью и агрессивной живностью. Поэтому на ближайшем привале, подпирая плечом тощее, но удивительно устойчивое деревце, Шторм, скрипя зубами, снизошел до договора о сотрудничестве. В результате которого он получил проводника, причем в частном порядке, на свой страх и риск, без участия и гарантий гильдии, а Сполох – сопровождающего, способного прикрыть спину и оказать силовую поддержку в крайнем случае. Также они решили по очереди держать слабый парализующий барьер, защищающий от слишком навязчивой мелкой теневой дряни и отпугивающий ту, что немного покрупнее. Мелочь, конечно, не могла при столкновении с ними нанести много вреда, но попортить кровь у нее вполне бы вышло. Барьер посильнее, увы, означал в этом месте неоправданный расход сил.
Шторма коробило от осознания факта сотрудничества, но выбора не было. В данной ситуации приходилось идти поперек собственного кодекса, а также привычек, устоев и порядка. Гордость гордостью, но рационализм в решении таких вопросов пока никто не отменял.
– Не забывай, это временный договор, он имеет силу лишь до момента выхода отсюда, – ледяным тоном известил попутчика Шторм.
– Хм. Раз уж речь зашла о счетах...
Светлый напрягся, готовясь услышать о том, что думает Сполох про все еще неоплаченный долг за спасение жизни Шторма на полигоне. Но темный продолжил:
– Ты высказал подозрение, что я могу на тебя напасть, а значит сам способен на...
И тут Шторма, как говорится, прорвало. Сполох не успел закончить фразу. Заметив выставленные в его сторону руки светлого, по которым пробегали странные голубые искры, он лишь успел инстинктивно пригнуться. Кусок тонкого ствола местного дерева за его головой превратился в пыль. Точно такая же брешь образовалась и у соседних деревьев, и у тех, что стояли дальше. Оценить масштабы воздействия сразу было затруднительно, но Шторм предполагал, что своей вспышкой гнева выкосил местный хилый лес на пару тысяч шагов вокруг. Возмутительно, какой-то темный вывел его из себя. На самом деле, движение Сполоха в момент выплеска силы было излишним, по нему Шторм бы не попал. Почти. Даже если бы и задело, то не критично. Да, светлый вспылил, но границы его самоконтроля пошатнулись лишь немного. В пределах разумного. Он, наконец, опустил руки, и, словно стряхнув с кистей что-то невидимое, угрожающе выдохнул:
– Слушай, пожалуйста, внимательно и запоминай. Никто не вправе сомневаться в честности светлых вообще, и в моей в частности. – Шторм принял величественный вид, насколько это было возможно в данных условиях, про себя тихо порадовавшись, что вопрос про его долг так и не был поднят.
– А ты напоминай почаще, у меня память плохая, – весело оскалился Сполох. И добавил – Пожалуйста.
Нет, он определенно нарывался. Демонстрация силы его то ли не впечатлила, то ли он просто был слабоумен от природы, в любом случае, не дожидаясь реакции Шторма, он беспечно пошел вперед без всякой указки. Инцидент вроде бы как был исчерпан, но неприятный осадок почему-то остался.
Первая хищная тварь, которая им встретилась, вылезла из тумана то ли пообедать незваными гостями, то ли поохотиться, то ли погреться. Хотя Шторм сказал бы не «погреться», а «померзнуть», потому что температура воды в болоте, равно как и воздуха над ним, была не очень приятной. Длиной тварь была шага в четыре, она мерно поводила головой из стороны в сторону, и казалось, присматривалась к незнакомой добыче, явно не собираясь уступать дорогу. Заводить близкое знакомство с местной фауной не хотелось, как и тратить силы, на то, чтобы ее обойти. Возможно, у существа, больше всего похожего на иссиня-черную многоножку со жвалами длиной в локоть, и были исключительно мирные намерения на их счет, но Сполох счел за лучшее перестраховаться и метко прибил хищника камнем, причем целясь не в голову, а куда-то ниже. Откуда у темного взялся камень, Шторм решил не спрашивать.
Многоножка конвульсивно дернулась и тут же затихла, в общем, вела себя, как и подобает дохлятине, не делая попыток воскреснуть. Крылатый с некоторой долей уважения взглянул на своего спутника. Судя по всему, таких многоножек Сполох уже встречал, причем не раз. Убить тварь такой величины с первого попадания, да еще и обычным камнем – это нужно было точно знать, куда целиться. У Шторма промелькнула мысль, что проводник из Сполоха ничего так. Сойдет. Не то чтобы его хотелось назвать хорошим, – что хорошего может выйти из темного? – но свою часть работы он, кажется, знал неплохо. Умел правильно выбрать путь и понимал, с кем из местных обитателей лучше не связываться, а кого при необходимости следует убрать с дороги. Внезапно опомнившись, Шторм нахмурился. Он так снисходительно думает, и о ком! О недостойном темном. Это болотные испарения затуманили мозг, не иначе. Крылатый одернул себя, не позволяя странным мыслям овладеть разумом. Это всего лишь временный договор о сотрудничестве, где каждый выполняет свою часть. Такому существу, как Сполох, и положено уметь расправляться с теми, кто слабее его. Он на большее и не способен.
Между тем, спутник Шторма успел коротким пинком, старательно избегая любого контакта со жвалами твари, отправить многоножку в недолгий полет, который закончился в трясине шагов через десять. Не успело тело хищника окончательно погрузиться в болото, как черная вода вокруг пришла в движение. Шторм с брезгливым интересом взглянул на медленно расползающееся маслянистое пятно, замечая в нем то чьи-то когтистые конечности, то костяной острый гребень, то пятнистую шкуру, будто истекающую слизью. Вода то и дело будто вскипала, судя по всему, под ее поверхностью возникали короткие схватки за добычу. Местное население старалось быстрее воспользоваться свалившимся им на головы внеплановым обедом. Шторма передернуло от омерзения, и он порадовался, что никто из них двоих не ранен. Также он вспомнил общеизвестный факт, что низшие теневые твари реагируют на кровь, моментально собираясь вокруг жертвы или мертвого тела. Реагировали они и на движение. Все-таки не зря Шторм со Сполохом поддерживали слабый барьер от мелких и средних хищников. От крупных, вроде многоножки, он, разумеется, не спасал, тут приходилось просто быть начеку.
Предаваться созерцанию Шторму не дали. Из задумчивости его выдернул темный, который вдруг резко сменил направление движения, уходя вбок от места столь массового неаппетитного пиршества.
– Что, Птичка, обитатели Тени тебе не по нраву? – издевательски усмехаясь, заметил он. – Да, они не научены падать ниц и бить поклоны при виде таких как ты, – тут его тон стал еще более насмешливым. – Кстати, я заметил, что ты не любишь смотреть под ноги. Когда наступишь на такую тварь, которую я только что укокошил, постарайся тут же подпрыгнуть как можно выше и зависнуть в воздухе. Вдруг успеешь. – Заметив неприкрытое изумление во взгляде Шторма, он весело закончил: – Потому что как только тебя коснутся ядовитые жвалы этой дряни, с того самого мгновения ты можешь считаться дохлым, но смерть твоя будет долгой и мучительной.
Шторм с недоумением оглянулся в сторону продолжающегося в болоте то ли обеда, то ли ужина. Сполох проследил за его взглядом и очень заинтересованно-серьезно спросил:
– А может у тебя к этому яду иммунитет? Давай проверим на следующей?
Да, определенно, темный дело свое знал, но делал его так, что Шторму через каждые два слова хотелось прибить ехидного попутчика. Жаль, что их нынешнее соглашение предусматривало исключительно мирное разрешение конфликтов.
Вторую такую многоножку, которая выползла откуда-то сбоку и заинтересованно направилась к путникам, убил уже Шторм. С помощью силы, не задумываясь и не останавливаясь. От твари не осталось даже пятна, а за кочкой, из-за которой она выбралась, вдаль протянулась широкая выжженная полоса. Сполох оглянулся и приподнял бровь, явно передразнивая манеру светлого. Потом подбросил очередной камешек на ладони (Шторм начал подозревать, что Сполох таскает с собой целый арсенал, который состоит не только из ножа, но и камней), и издевательски спросил:
– Ты хоть что-то умеешь, кроме этой своей силы?
Первым и привычным было желание ответить серьезно, перечислить виды оружия и используемые техники. А может и продемонстрировать, укоротив кое-кому не в меру длинный язык. Мечом, который Шторм так удачно прихватил с собой по дороге в кабинет с утра в замке. Но подумав, светлый ответил иначе, в тон:
– А там, откуда ты достаешь камни, кроме булыжников есть хоть что-то стоящее? Может, у тебя там какой алмаз завалялся?
Сказал и мысленно ужаснулся. Все, он опустился в словесной перепалке до уровня темного, дальше падать некуда.
Сполох довольно ухмыльнулся и немедленно перешел от слов к действиям:
– Алмазом по тварям каждый дурак врезать сможет, а вот это использовать слабо? – и бросил камень в Шторма, то ли рассчитывая попасть, то ли надеясь, что светлый его поймает и покажет, на что способен.
На провокацию Шторм не поддался, распылив камень в воздухе одним жестом и случайно задев при этом находящееся рядом очередное несчастное дерево. Тратить силы на мелочи он не хотел, но спустить с рук такое отношение к себе не мог. Голос его прозвучал отстраненно и равнодушно:
– Я не собираюсь играть в твои игры. В следующий раз этот камень вернется тебе в лоб.
Сполох пожал плечами. Над болотом надолго повисло молчание.
Шли они довольно долго. Шли и шли… И шли еще немного.
Следующая передышка в шлепании по болоту, – привалом это не назвал даже Сполох, на некоторое время растерявший всю свою язвительность, – пришлась на небольшой плотный участок травы. Достаточно широкий, чтобы на нем можно было сидеть. Пусть и по очереди. С края этой невероятно большой по местным меркам кочки росло столь же гигантское, по сравнению с другими представителями, дерево. Немного отдохнув, Сполох стал ходить с очень задумчивым видом, и Шторм едва сдерживал желание рявкнуть на него, чтобы не маячил перед глазами. К счастью, на этот раз выдержка светлого не подвела, потому что Сполох вовремя остановился, пофыркал, противно поцокал языком, а потом полез по дереву вверх. Шторм сначала не без внутреннего злорадства ждал, когда тот упадет, причем вместе со сломанным растением. Но дерево попалось на удивление крепкое и только гнулось под весом темного, не собираясь сдаваться. Понаблюдав за странным копошением в кроне, Шторм вдруг предположил, что Сполоху пришло в голову уточнить направление их пути, но увы. Сверху шлепнулись несколько странных плодов, кривых, бугристых, почти черного цвета. Несъедобных ни с виду, ни по запаху. Следом за ними бодро спрыгнул темный.
– Перекусить не хочешь?
Вопрос вроде был задан обыденно. Придраться было не к чему, но почему-то Шторму все время казалось, что над ним издеваются. И точно, не успел он ответить, как Сполох продолжил:
– Или я недостаточно церемонно предложил трапезу вашей светлости? – он вдруг сделал какой-то нелепый выпад и надрывно провыл: – Не соблаговолит ли любезнейший отведать этот питательный фрукт? – и добавил уже нормальным голосом: – Или это овощ? Один хрен.
Шторм лишь глубоко вдохнул и тихо выдохнул. Нет, такими методами темный его не достанет. Пусть и не надеется.
Патетично протянутый плод он брезгливо приподнял за торчащий отросток и тут же уронил его обратно в руки Сполоха.
– Благодарю, но такое я не ем.
В ответ удалось вложить полный спектр испытываемых Штормом чувств. И отвращение, и сомнение, и нежелание принимать подачки.
Сполох, впрочем, отреагировал спокойно. Плюхнулся на пучок травы, как ни в чем не бывало, часть плодов съел, не поморщившись, а часть припрятал с собой.
После Шторм видел, как Сполох достает эти сомнительные дары местной природы и ест прямо на ходу, но, по мнению светлого, лучше умереть с голода, чем попробовать что-то подобное. Хотя есть все-таки хотелось, а гадкий темный очень аппетитно жевал эту дрянь.
Спустя еще несколько то ли сотен, то ли тысяч, то ли десятков тысяч шагов, – Шторм давно потерял счет времени – мысли светлого окончательно начали путаться. Дышать тяжелыми испарениями было уже почти физически больно, он испытывал потребность в нормальном чистом воздухе и открытом небе. Особенно надоел туман. К тому же, так долго идти по поверхности было неудобно, Шторм привык для преодоления больших расстояний пользоваться или крыльями, или переходами. К сожалению, летать долго здесь было невозможно из-за того, что полет забирал неоправданно много сил, а переход в пределах мира Шторм не мог создать из-за незнания местности. Приходилось пользоваться ногами. И ладно, если бы просто идти по земле, но эту вязкую жижу не назвал бы землей даже самый отчаянный фантазер.
– Подожди, – вдруг насторожился Сполох, практически упав на четвереньки.
Угрозы не ощущалось, а Шторм, изрядно вымотанный нудной ходьбой и перепалками с темным, был не в том состоянии, чтобы реагировать на его причуды. Его хватило лишь на то, чтобы устало-надменно поинтересоваться:
– Что там еще?
– Ты как отнесешься к предложению поделиться ресурсом с этой милой травкой?
Шторм пригляделся к Сполоху, в который раз отмечая, что ему попался какой-то неправильный темный, без мозгов и чувства самосохранения. Пристальное разглядывание попутчика ничего не дало, пришлось переключиться на растительность.
Между агонизирующих витков местной разновидности осоки серебрилась пеплом крохотная травянистая «елочка». У нее был довольно приятный по сравнению с прочей местной флорой вид, но пушистые еловые «лапки» были обманом зрения и скрывали в себе невероятно острые колючки. Светлый брезгливо взглянул на растение. В некоторых диапазонах восприятия оно выглядело отвратительнее некуда.
– Ты в своем уме? Я не дам этой гадости себя жрать. – Ответ вышел грубым, зато исключительно верным. – Это же…
– Знаю, паразит, – излишне весело закончил фразу Сполох. – Болотная ведьма. Знаешь, почему ее так назвали?
В нормальном месте и в другое время Шторм немедленно проучил бы темного, или преподал ему урок хороших манер, чтобы тот не смел влезать в чужую речь со своими дополнениями, когда его не спрашивают. Но сейчас светлый лишь нехотя ответил:
– Нет. И мне безразлично, я серьезно.
– Какой ты скучный, Птичка. Ну, хоть предположи? – Сполох продолжал медитировать на траву-паразита, а Шторм уже слегка устал удивляться его выходкам. Ответ получился сам собой.
– Очевидно, она растет на болоте и жрет чужой ресурс.
На этом Сполох от него наконец-то отстал, и теперь Шторм с отвращением наблюдал, как траву аккуратно подкапывают, стараясь не коснуться верхушки и колючек, извлекают из водянистой грязи, тянут осторожно вверх.
– Про болото угадал, – Сполох аж взмок от напряжения. Скользкий длинный стебель болотной ведьмы, скрытый под водой, норовил просочиться сквозь пальцы и вернуться в родную среду. «Елочка» нетерпеливо шевелилась, предвкушая трапезу. – И про «жрет» тоже. Но еще она растет на костях своих неосторожных жертв, и никогда – далеко от твердой поверхности.
– И сколько это «никогда далеко»? – Шторм с надеждой осмотрелся вокруг, но ничего интересного в ландшафте не увидел.
– Тысячи две-три шагов, – с сомнением предположил Сполох. – Максимум пять.
– Обнадежил, – буркнул Шторм недовольно и скривился, глядя на то, как Сполох медленно подносит паразита боком к собственной руке и позволяет ему в себя вцепиться.
«Елочка» жадно вгрызлась под кожу всеми иглами, на поверхности осталась только шевелящаяся макушка, которая начала слабо светиться, и стебель, уходящий в болото. Некоторое время ничего не происходило, но в какой-то момент рисунок общего состояния и фон Сполоха начали искажаться и гаснуть. Внешне это почти не проявлялось. У темного немного участилось дыхание, выступил лихорадочный румянец, слегка дрожали кончики пальцев. Вроде бы ничего особенного, но ощущения от увиденного были пакостные.
– Идиот, – заключил Шторм.
– Зато я теперь знаю, куда идти, – болотная ведьма в руке Сполоха расцвела простеньким, но симпатичным ярким белым цветком с красными кровавыми прожилками по трем хрупким лепесткам, от нее по стеблю быстро потекло свечение куда-то под воду, и вскоре от первого растения по болоту протянулась дорожка из мелких белых цветов. Иногда они росли вместе по две-три штуки, но чаще по одному. Ближайшие довольно шустро по-змеиному подползали к Сполоху и пытались обвить своими стеблями, свет в которых пульсировал – и Шторм отчего-то точно знал это – в такт пульса жертвы.
– Ого, какая огромная! У «ведьмы», похоже, здесь целая сеть, – восхищенно присвистнул Сполох, вытягивая шею и пытаясь как можно дальше рассмотреть дорогу, проложенную растениями. – Ладно, направление понятно, дальше справимся сами.
Он немного неуверенно достал нож, проморгался, и, не иначе как для дезинфекции, а может и по неведомой Шторму традиции, облизнул лезвие, а затем очень быстрым движением вырезал цветочек из своей руки. По пальцам потекла и закапала в воду кровь. Сполох поспешно зажал рану, а из воды уже высунулась и оскалилась зубастая морда какой-то местной твари.
– Уходим отсюда, быстро, – скомандовал Шторм и потащил за собой слегка заторможенного спутника.
– Они немного токсичные, – странно хихикал Сполох, но ноги передвигал сам и останавливаться, чтобы поумирать, вроде бы не собирался.
Идти вдоль по-своему изящной и даже красивой дорожки из цветов в таком месте было довольно странно. Болотная ведьма тянулась стеблями к Сполоху, как к родному, а цветки при его приближении начинали светиться, не иначе, от счастья.
– Барьер повесь, бестолочь, – шипел Шторм, подгоняя странного, ненадежного, но единственного в этой ситуации проводника чуть ли не пинками.
– Не выйдет, цветочки уже подключились к ресурсу, это только раззадорит ее.
Болтливость Сполоха удивляла, настораживала и напрягала тем больше, чем дольше они находились вместе. Шторм поймал себя на мысли, что поведение темного иногда выглядит крайне нелогичным. Он вел себя порой неосмотрительно и без должного уважения. При этом складывалось ощущение, что Сполох делился информацией о болоте со Штормом, будто тому когда-либо еще придется одному здесь появляться. Что за глупость. Или он это делает, чтобы доказать свою полезность? Тоже вроде бы ни к чему, Шторм реально смотрел на вещи и прекрасно понимал, что без проводника-темного ему здесь будет несладко. А еще он подумал, что будь состояние Сполоха после знакомства с цветочком чуть хуже, и можно было бы засчитать помощь по его спасению от болотных тварей за возврат долга. Вот только при всем желании не получалось притянуть к данному событию правило «жизнь за жизнь». Темный, сволочь такая, сам шел, от истощения ресурса не страдал, оставался в сознании, и не собирался помогать Шторму в решении его главной проблемы. Стукнуть бы его мечом по голове, плашмя, несильно, чтобы оглушить, а потом сказать, что жизнь спас... Нечестно, конечно, но как соблазнительно...
Оказалось, Сполоха занимала та же мысль. Он вдруг наморщил лоб и озадаченно спросил:
– Птичка, скажи-ка... какого светлого мне кажется, что ты сейчас хочешь меня прибить?
Шторм от неожиданности оступился, едва не провалившись в глубокую трясину, и покосился на своего спутника, который теперь тащился чуть позади. Как тот мог понять направление мыслей светлого? Шторм ведь ни словом, ни звуком, ни движением не выдал своего недостойного желания. Придав голосу как можно более ледяной тон, он ответил:
– Как ты верно подметил, тебе показалось.
– Ах, да, как же я мог забыть, – начал насмешливо темный, и по его интонациям можно было легко понять, что действие болотной ведьмы продолжается, а с головой у Сполоха все еще нехорошо. Впрочем, когда у него вообще было хорошо с головой? – Ты же у нас настолько благородный, что предупреждаешь врагов о своем появлении, даже если собираешься напасть со спины.
Сполох явно подразумевал тот эпизод на полигоне, когда Шторм объявил о своем прибытии Созидающим. Выходит, был там с самого начала.
– Много ты понимаешь в благородстве, мерзавец, – огрызнулся светлый, упорно продолжая идти.
– Нихрена не понимаю, и вполне тому рад. Наши наверняка изрядно удивились, а меня так и вовсе чуть от смеха на куски не разорвало. Если бы Кирпич, сука, не потащился в самое пекло, то я бы пропустил такое развлечение...
Упорно лезли в голову мысли заткнуть невоспитанного темного выродка выплеском силы. Но впереди в тумане замаячила внушительная туша неизвестного зверя, наполовину ушедшая под воду, поросшая травой и густо утыканная болотной ведьмой, и Сполох, к счастью заткнулся сам. Ненадолго приостановившись, Шторм задумался, как бы поаккуратнее обойти это препятствие. Тут его наконец-то нагнал Сполох и смело попер напрямик через все еще разлагающийся труп. На одной из выступающих частей животного он остановился и с подозрением посмотрел на Шторма, словно пытаясь что-то увидеть на нем. Тайные знаки? Ответы на вечные вопросы бытия? Нет, все оказалось куда прозаичнее.
– Кстати, почему я тебе все подряд рассказываю, и почему в таком количестве? Мы, конечно, заключили договор, но я вроде как не подписывался работать твоим информатором.
До темного наконец-то дошло, что он слишком много и часто говорит то, о чем промолчал бы в любое другое время.
Шторм, не задумываясь, ответил:
– Потому что я спрашиваю. – И тут же понял. Нет, он ничего не спрашивал. Ему нужна была информация – вся, которой владел его спутник. О среднем слое Тени и о мире, о повадках местных обитателей, об опасностях и заодно об отношении Сполоха к светлому, его мысли о незакрытом обязательстве, если таковые имеются. В общем любые сведения, достоверные и из первых рук. На этот раз крылатый даже не отследил, когда именно задействовал функцию дознания. Ну да ничего. От темного не убудет, а ему какая-никакая польза.
Сполох взглянул на Шторма с подозрением, но уточнять ничего не стал. И, кажется, с этих пор пытался усиленно молчать.
Цветочки, указывающие направление, пути не облегчали. Наступать на них Шторм опасался, а рядом не всегда оказывалось достаточно места для шага. И все же скорость перемещения возросла, несмотря на накатывающую усталость. А вскоре наметилась даже кое-какая логика в выборе дороги на отрезках пути, где не было деревьев. Синие пучки травы росли на топких местах. На них наступать не следовало, иначе точно уйдешь под воду по пояс, а то и с головой. А вот там, где их не росло, глубже, чем по колено, никто не проваливался ни разу.
Сполох вроде бы оклемался от знакомства с болотной ведьмой и довольно бодро топал впереди. Его поведение немного обнадеживало, но стоило только Шторму подумать, что все не так уж и плохо, как Сполох вдруг резко остановился, развернулся к нему и достал нож. Шторм чуть было не шарахнул по своему спутнику силой, как по ядовитой многоножке, но вовремя остановился. Рефлексы рефлексами, но темный не предпринимал больше никаких агрессивных действий. На всякий случай Шторм приготовился защищаться. Кто знает, что за токсин был у цветочка, может Сполоху последние мозги превратило в кисель, и он серьезно решил, что сможет что-то сделать своим ножиком против меча.
Темный не нападал, застыв на одном месте, и странно рассматривая призрачно мерцающую дорожку из паразитов, будто прикидывая что-то в уме. Болотная ведьма обрадовалась тому, что добыча решила остановиться, стебли ласково оплетали ноги жертвы и тянулись выше.
– Хреновый расклад, – непривычно хрипло начал Сполох, – Но шанс есть.
Едва поджившая рана у него на руке открылась, по запястью потекла кровь, цветочки тревожно завибрировали, подхватывая низкий едва слышный гул, исходящий явно от темного. Через мгновение от него полыхнуло теплом. Туман вокруг дернулся и попрятался в стеблях травы, вокруг резко стало теплеть, тучи потеряли свою тяжесть и потихоньку таяли, в прорехах листвы над головой проступило лиловое небо.
Крылатый дернул уголком рта. Он и раньше не особо доверял своему своеобразному попутчику, а те последствия, что открылись ему сейчас, мог бы предугадать сразу.
– Значит, сначала ты хотел, чтобы меня сожрал паразит, а теперь ты думаешь скормить меня им? – голос Шторма сочился презрением. Он смотрел вперед, через плечо Сполоха. За спиной темного, там, где дорожка из цветов упиралась в твердый даже на вид берег, их ждали. Довольно большая группа местных болотных жителей. Точнее, очередных хищников. Еще точнее, грязных косматых тварей без зачатков интеллекта. Штук… много. Больше десятка. В их неопрятных шкурах кто-то копошился, они постоянно чесались и издавали отвратительные звуки.
– У тебя появились идеи, как отсюда выбраться иначе? Минуя нижних? Так поделись, Птичка, будь любезен? – Сполох, не дождавшись ответа, освободился от приставучих стебельков, развернулся и медленно пошел к берегу, продолжая разгонять своим воздействием сырость и холод. За ним неровным пунктиром оставался красный след из капелек.
– Они тебя сожрут, придурок, – Шторм начал беспокоиться. И даже не то чтобы за своего спутника, что бы он там себе ни думал. Просто выбираться отсюда одному было бы не так безопасно и удобно.
– Попробуют, не без этого, – согласился Сполох, продолжая приближаться к возбужденно зарычавшим «встречающим».
– Так, прости пожалуйста, какого хрена ты делаешь? – Шторм, вопреки здравому смыслу и усталости двинулся следом, мысленно проклиная дурную голову темного.
– А другого пути все равно нет, – как-то чересчур беспечно отозвался Сполох, – Ну, разве что, ты предпочтешь отрастить жабры и жить в болоте. Нет? Тогда стой где стоишь, Птичка, я их попробую сожрать первым, – он сделал короткую паузу, и крайне гадостным тоном добавил – пожааалуйста. – И прыгнул на тварей.
Шторм едва удержался от того, чтобы зло пнуть ближайшее дерево. Сполох всю дорогу провоцировал светлого своим поведением, издевательскими интонациями, нарочно искаженными правилами приличия, зная наверняка, что крылатый терпеть этого не может. Вот и сейчас тоже. Вообще-то их временный договор предусматривал, что темный не будет, мягко говоря... выделываться, и просто выполнит свою часть соглашения, а именно послужит проводником. Шторм, в свою очередь, обеспечивал силовую поддержку, и что в итоге вышло? «Пожалуйста»? Что ж, прекрасно, раз Шторма беспардонно отодвинули в сторону, даже не пытаясь узнать его мнение о происходящем, в таком случае он может спокойно постоять и ни во что не вмешиваться на вполне законных основаниях. Запросто! Пусть кое-кто справляется сам, раз уж ему так хочется, и раз уж он так уверен в своих силах. Заодно можно будет понять, на что способен темный. Стоило оценить его возможности, как боевой единицы, раз уж светлый собирался предлагать ему долговременный контракт. Отдельным пунктом его интересовало, как Сполох проявляет себя в одиночной схватке против нескольких нападающих, и на что он способен в целом. Увиденное Шторму не сказать, что нравилось, впрочем, пока претензий к возможностям темного у него не было. Хотя сам он не любил такие методы ведения боя и предпочитал действовать более чисто.
По всем законам, численное преимущество не давало Сполоху ни единого шанса, но резкое потепление, отсутствие привычной сырости и явно не нравящийся никому из нижних инфразвук отчасти сбивали их с толку. Кроме того, у них не было плана, каждый норовил напасть первым и урвать добычу себе. Со стороны больше всего это походило на мясорубку, в которой то и дело мелькали оскаленные пасти или когти длиной с пальцы Шторма. Единственное преимущество Сполоха состояло в неплохой скорости реакции, а также умении выворачиваться и ускользать, даже будучи затертым среди превосходящих его по размеру противников.
В какой-то момент перевес оказался не на стороне темного, пока что ему удавалось держаться, но он получил уже несколько ран и «подарил» одной из тварей большую часть своей рубашки. Казалось, еще немного, и удача отвернется от Сполоха окончательно. Шторм все-таки решил вмешаться. Очень глупо было потерять пусть неприятного, но полезного проводника в таком ерундовом бою, и ладно бы с приличным противником, но с бессмысленными тварями! Он поднял руку, прикидывая, ударить с места или сделать более привычный ему заход сверху, но помощь не понадобилась. Мерзкие создания толкались, мешая друг другу и дрались между собой, пока Сполох методично уничтожал их одного за другим.
Внезапно внимание Шторма привлекла неожиданная деталь, которая промелькнула в этой мешанине. Принадлежала она явно Сполоху. Светлый присмотрелся и мысленно присвистнул, увидев кое-что интересное. Вряд ли это смог бы заметить кто-либо еще, особенно на таком расстоянии. На плечах Сполоха, на открытых участках кожи вновь проступил уже знакомый Шторму подозрительный узор, – множество тонких линий, чаще всего идущих параллельно, но иногда расходящихся под углом в разные стороны. Полосы нигде не пересекались и заканчивались точками. Шторм недобро улыбнулся, вспомнив, что Сполох является живым оружием. Теперь стало понятно, что линии, так резко проявившиеся в драке с нижними, имеют прямое отношение к его боевым навыкам. Да, все-таки не все темные одинаково бесполезны. «Не подчиняется приказам», значит... Хорошо, Шторм это обязательно учтет.
Когда самые крупные и опасные твари были убиты, более мелкие опомнились и поняли, что добыча им не по зубам. Сполох лишь рыкнул на них, а инстинкт уже подсказал им убегать. И все бы ничего, но темному все-таки досталось, он потратил большую часть ресурса и получил несколько не очень серьезных, но неприятных повреждений. Несмотря на это, присутствия духа не потерял и ухмылялся еще гадостнее, чем до драки с нижними, показывая, что эту проблему он решил, и он молодец. Ждал что его похвалят? Не дождется.
Шторм наконец-то вышел на твердый берег, брезгливо обойдя издыхающего нижнего, которого очень организованно тянули в болото стебли цветочка-паразита. Болотная ведьма пировала. Равно как и Сполох, расчленяющий туши и жадно выедающий внутренности. Шторма замутило, хотя он и понимал, что тот просто восполняет силы самым естественным для себя образом.
– Ну, давай, вытаскивай нас отсюда, – Сполох, насытившись, очень некультурно облизывался, нарочно, напоказ, скалясь при этом во всю пасть.
– Ты шутишь?
– Вовсе нет. Ты не чувствуешь? – искреннее недоумение в голосе сбивало с толку.
– А что я должен почувствовать? – Шторму вдруг стало неуютно. Сполох развалился на земле, и очень нехорошо, глумливенько так, улыбался.
– О, великий и ужасный в смятении… Что ж, тогда ждем, когда я приду окончательно в норму и соизволю придумать какой-нибудь план. Или оставить тебя здесь? – Он определенно издевался. – На кой ты нужен, если даже переход не можешь помочь сделать?
Это стало последней каплей. Шторм держался сколько мог, идя по болоту, он сохранял спокойствие, когда Сполох решил прикормить паразита. Он даже не вмешивался в схватку с нижними, потому что его «вежливо» попросили, довольно своеобразно, но он все же счел это просьбой.
– Да как ты... – Шторм сам не заметил, как оказался возле Сполоха, настороженного и серьезного, уже вскочившего на ноги. Возмущение в светлом кипело и зашкаливало, но голосом Шторма можно было заморозить небольшое море. – Я мог размазать этих тварей в пыль!
– Разве что со всем мирком и со мной в нагрузку, но при чем это вообще? Ты, светлый, здесь даже очевидного не замечаешь. И как бы потом отсюда выбирался, а?
Проигнорировав странные речи темного, Шторм лишь уязвленно фыркнул и промолчал, чтобы не опускаться до спора. Уничтожить всю эту область Тени? Это было вопиющим преувеличением. Он прекрасно мог себя контролировать при использовании силы. С некоторыми допущениями из-за особенностей места, само собой. И если бы Шторм все-таки надумал вмешаться в бой, то зацепил бы лишь небольшой кусок леса, всего-навсего пару тысяч шагов в обе стороны. Какие мелочи. Ну, и Сполоха задело бы, конечно, так не насмерть же, он темный, что ему сделается. На этого самоуверенного идиота и его поганый язык и внимания то не стоило обращать, но злость почему-то только нарастала.
Сполох щурился, будто ему в глаза светили ярким лучом. В минуты особо сильных эмоций Шторм выглядел для темных, как вспышка молнии, замершая во времени и нарастающая по интенсивности. И, разумеется, он был в курсе, что это было неприятно и било по глазам, а слишком слабым – и по нервам.
Что Сполох там болтал? Как отсюда выбраться? Да запросто. Просто необходимо дойти, наконец, до той точки, из которой можно сделать переход на другой уровень, чтоб ее темные и даже светлые побрали. Только вот где искать нужное место, было непонятно. Сейчас... Сейчас Шторм сосредоточится и все найдет. А потом выберется отсюда и этого зарвавшегося придурка вытащит. Лишь немного успокоится, чтобы не прибить того ненароком. Шторм раздраженно отмахнулся от темного, как от незначительной помехи.
Выставленные вперед в знак примирения ладони Сполоха он задел случайно. Одного мгновения хватило, чтобы через темного понять, что точка перехода находится прямо здесь, практически под ногами, но Шторм действительно ее не ощущает.
Он так и не понял в итоге, что это было. Маскировка или просто необычная аномалия. Неприятнее всего было то, что Сполох нашел это место, даже не прилагая усилий. Похоже, в этом мире темный не только ориентировался намного лучше, но и видел все иначе. Впрочем, даже это вполне логичное объяснение ни разу не улучшало настроение Шторма. Его самолюбие не спасал даже тот факт, что переход на другой уровень Тени он создал в одиночку, только своими силами.
Единственная полезная вещь, точнее, знание, которое Шторм вынес из этой «прогулки» по болоту – Сполох все-таки оказался достаточно ценным существом. И их сотрудничество, если его можно так назвать, имело смысл продолжать в дальнейшем. Просто с небольшими... нюансами.
Конец ознакомительного фрагмента.
Вся книга по ссылке тут:
ridero.ru/books/spolokh_i_shtorm/
Болото было вязкое, гадкое, почти черное и очень вонючее. Как и сам этот мир в среднем слое Тени, поросший хилыми, длинными, но цепкими деревцами с густой почти сплошной бурой кроной высоко над головой; с сочной травой, черной с яркими желтыми жилками, грязно-синей или серо-коричневой, скрученной причудливым образом, будто она живая и корчится в агонии; наполненное отвратительными теневыми тварями. Которые, к счастью, пока не показывались свалившимся в их обиталище пришельцам. До точки, где возможно было бы осуществить переход на верхний уровень Тени, ближе к более приемлемым, а главное, более сухим местам, было так далеко, что она даже не ощущалась.
Давило на голову и плечи темное тяжелое небо, проглядывающее сквозь листву неопрятными серыми клоками облаков, ныли виски, голову будто сдавливало невидимым обручем. Липкий туман лез в горло и застывал в легких мерзким студнем, мешая дышать. На руку Шторма села странная шестиногая тварь, похожая на актинию. Нежно-розовое с серым пушком существо, все в мягких на вид «пальчиках» выглядело совершенно безобидным.
– Мерзость, – едва обозначил он свое отношение к твари сквозь зубы, и сначала попытался отогнать любопытную фауну, но понял, что существо уходить не собирается, поэтому попросту прихлопнул его в воздухе выплеском силы.
Сполох, идущий впереди, хекнул, но не обернулся.
Шторм воспроизвел в памяти только что прибитую «актинию», поморщился, но решил больше не расходовать себя на мелочи. В этом слое Тени крылатый чувствовал себя, мягко говоря, не особо хорошо. Несмотря на исходно высокий уровень силы, даже небольшое ее применение здесь выходило крайне затратным и непредсказуемым. В мутной и душной атмосфере сложно получалось сосредоточиться, а восполнить ресурс и отдохнуть было негде. К тому же неизвестно, кто еще встретится им на пути к точке перехода, и как много потребуется сил для путешествия.
Если бы артефакт в замке не сработал так поспешно, если бы у Шторма было время подготовиться к этому, чтоб его, «походу»... Он бы обязательно прихватил из кучки неприметных камней пару универсальных переходов домой, к себе в замок. Но увы, именно их проигнорировал любопытный, десять раз его об стол, темный. Если бы не это обстоятельство, не было бы сейчас ни болота, ни гадких теневых тварей, ни одного конкретного мерзавца рядом. Едва появившись в этом неприветливом месте, Шторм тут же спокойно, без особых усилий отправился бы в свой мир. А вредного отвратительного темного оставил бы барахтаться здесь, чтоб впредь неповадно было. Вспоминая, каким образом их сюда занесло, Шторм уже много раз пожалел о содеянной глупости. Впрочем, он ни за что и никому бы не признался, что сыграл в этой глупости немаловажную роль, но обвинять в произошедшем только Сполоха было бы… неправильно. Да и нечестно. Поэтому Шторм начал очень активно высказывать свое возмущение еще и болоту. И продолжал возмущаться до сих пор, только про себя, потому что несколько раз оступившись и нахлебавшись болотной жижи, лишний раз открывать рот остерегался.
читать дальшеСполох, по праву первопроходца, купался в болоте раза в три чаще, но благоразумно ругался, только отдыхая на твердой кочке. Как, например, сейчас. От окружающей сырости и вынужденных водно-грязевых ванн у него на открытых участках кожи проступил слабый рисунок чешуи, удивительным образом роднивший темного с окружающим миром. Создавалось стойкое впечатление, что Сполох местный, и сейчас отрастит жабры, плавники, хвост, а затем окончательно нырнет в болотную жижу и исчезнет там навсегда.
Как жаль, что такое развитие событий имело место лишь в мечтах Шторма.
Внеплановый привал не прибавлял сил. Они шлепали по болоту уже больше половины дня. В принципе, Сполох знал, что где-то там впереди есть твердая поверхность, на которой им, если повезет, удастся обсохнуть. Шторм какое-то время назад ему даже верил, но с каждым шагом вера слабела. Никаких признаков, что болото когда-либо кончится, не было заметно.
Когда они только-только, что называется, «прибыли», Шторм первым делом попытался отправить на поиски суши Сполоха. На что тот, неприятно ухмыляясь, ответил, что не служит под его командованием и не обязан подчиняться приказам. Пообещав себе, что после возвращения в замок зарвавшийся темный свое обязательно получит, Шторм раздраженно отстранил его с пути и попытался найти сушу привычным образом, сверху. Но мерзкие деревья своей листвой перекрыли обзор, вездесущий туман мешал ориентироваться, а навалившаяся тяжесть сильно сковывала движения в воздухе.
На обратном пути он едва нашел своего спутника по фону, и приземлился неудачно, прямо в болото. Уже потом сообразив, что можно было просто упасть Сполоху на голову. Ничего, потерпел бы.
В итоге полеты пришлось отложить до лучших времен. Сполох то ли всерьез, то ли издеваясь, предложил Шторму решить проблему кардинально и скосить весь этот недолес с помощью силы. Но тратить ресурс на подобные действия стал бы только сумасшедший, и светлый лишь презрительно фыркнул, не оценив план.
Разумеется, крылатому хотелось по привычке возглавить их шествие по болоту, невеселое шествие, надо сказать, но отсутствие даже минимальных ориентиров и общая неприязнь к спутнику решили вопрос в пользу последнего. К тому же оставлять у себя за спиной Сполоха было бы преступной халатностью. Он был темным, а значит способным на любую подлость. То, что этот сомнительный субъект однажды спас Шторму жизнь, еще ни о чем не говорило. Ведь его действия были продиктованы лишь выгодой по сделке. Получить нож в спину, – а Шторм прекрасно помнил, чем именно ковырял Сполох редкий ларец в кабинете, – либо идти с оглядкой, совершенно не хотелось. Поэтому он изъявил темному свою волю тоном, не терпящим возражений:
– Пойдешь впереди и будешь держаться у меня на виду. Попробуешь напасть – уничтожу.
Сполох возвел глаза к небу, но не преминул огрызнуться:
– Ты что, настолько боишься меня, Птичка? Ладно, ладно, будем считать, что я тут самый страшный, поэтому пойду в авангарде, отпугивая всех, кто нам встретится, – он демонстративно обогнул Шторма по широкой дуге и отправился дальше. К неудовольствию светлого, смирения либо согласия лицо Сполоха не выражало, крылатому даже показалось, что он увидел кривую усмешку, но придираться не стал, решив проявить великодушие.
Белоснежные одеяния Шторма от ходьбы по болоту очень быстро превращались в грязные тряпки, а длинные волосы слипались в сосульки, и это выводило его из себя. Мало того, пострадали и крылья. Сначала мутная вода скатывалась с них, не задерживаясь ни на мгновение, но спустя несколько сотен шагов и несколько купаний в грязи перья стали мокрыми, а высыхая, склеивались в нечто, гнусно выглядящее и почти монолитное. Концы крыльев тащились по болотной жиже, продолжая впитывать влагу, и за одно только это Шторм готов был придушить своего попутчика, чтобы в следующий раз тот думал, что творит. Можно было вернуть достойный внешний вид с помощью силы, но в данном месте для этой цели пришлось бы останавливаться через каждые два шага. Оставалось сжимать зубы и терпеть, думая о том, что когда-нибудь они доберутся до чистой воды. Сполох имел вид ничуть не лучше и ни разу не чище, скорее, наоборот, но это ему нисколько не мешало. Был и еще один пункт, который невероятно раздражал Шторма – их крайне медленный темп передвижения. Светлый привык перемещаться быстро, неважно, каким образом, по воздуху или по земле. Точнее, очень быстро. Он мог идти с невероятной скоростью по любым местам, – по дороге, по песку, по бурелому, даже по осыпающимся под ногами камням. Но болото, с хилыми редкими деревцами и примыкающими к ним относительно устойчивыми кочками, по которым приходилось скакать, словно какой-то козел, ограничило скорость Шторма до минимальной. И – подумать только! – опустило на один уровень с его спутником, которому было, кажется, все равно, по какой поверхности перемещаться. Светлый мрачно взглянул на уходящую вперед спину Сполоха и его передернуло от отвращения.
И всем этим нелепым событиям, и своему попутчику Шторм был, мягко говоря, не рад и не считал нужным это скрывать. Он никогда не доверял темным, считая, что этика, а также честь, совесть и множество других важных качеств присущи исключительно светлым. Темные же заслуживали лишь истребления в случае конфликта, и взгляда свысока – в случае нейтральной встречи где-нибудь на ничейной территории. Увы, нынешнее положение не подходило ни под один из вариантов. Сполох ориентировался в этом слое Тени куда лучше крылатого, который понятия не имел, в какую сторону тут вообще двигаться. Выбираться в одиночку было бы глупо и весьма сложно. Местность кишела не самой миролюбивой растительностью и агрессивной живностью. Поэтому на ближайшем привале, подпирая плечом тощее, но удивительно устойчивое деревце, Шторм, скрипя зубами, снизошел до договора о сотрудничестве. В результате которого он получил проводника, причем в частном порядке, на свой страх и риск, без участия и гарантий гильдии, а Сполох – сопровождающего, способного прикрыть спину и оказать силовую поддержку в крайнем случае. Также они решили по очереди держать слабый парализующий барьер, защищающий от слишком навязчивой мелкой теневой дряни и отпугивающий ту, что немного покрупнее. Мелочь, конечно, не могла при столкновении с ними нанести много вреда, но попортить кровь у нее вполне бы вышло. Барьер посильнее, увы, означал в этом месте неоправданный расход сил.
Шторма коробило от осознания факта сотрудничества, но выбора не было. В данной ситуации приходилось идти поперек собственного кодекса, а также привычек, устоев и порядка. Гордость гордостью, но рационализм в решении таких вопросов пока никто не отменял.
– Не забывай, это временный договор, он имеет силу лишь до момента выхода отсюда, – ледяным тоном известил попутчика Шторм.
– Хм. Раз уж речь зашла о счетах...
Светлый напрягся, готовясь услышать о том, что думает Сполох про все еще неоплаченный долг за спасение жизни Шторма на полигоне. Но темный продолжил:
– Ты высказал подозрение, что я могу на тебя напасть, а значит сам способен на...
И тут Шторма, как говорится, прорвало. Сполох не успел закончить фразу. Заметив выставленные в его сторону руки светлого, по которым пробегали странные голубые искры, он лишь успел инстинктивно пригнуться. Кусок тонкого ствола местного дерева за его головой превратился в пыль. Точно такая же брешь образовалась и у соседних деревьев, и у тех, что стояли дальше. Оценить масштабы воздействия сразу было затруднительно, но Шторм предполагал, что своей вспышкой гнева выкосил местный хилый лес на пару тысяч шагов вокруг. Возмутительно, какой-то темный вывел его из себя. На самом деле, движение Сполоха в момент выплеска силы было излишним, по нему Шторм бы не попал. Почти. Даже если бы и задело, то не критично. Да, светлый вспылил, но границы его самоконтроля пошатнулись лишь немного. В пределах разумного. Он, наконец, опустил руки, и, словно стряхнув с кистей что-то невидимое, угрожающе выдохнул:
– Слушай, пожалуйста, внимательно и запоминай. Никто не вправе сомневаться в честности светлых вообще, и в моей в частности. – Шторм принял величественный вид, насколько это было возможно в данных условиях, про себя тихо порадовавшись, что вопрос про его долг так и не был поднят.
– А ты напоминай почаще, у меня память плохая, – весело оскалился Сполох. И добавил – Пожалуйста.
Нет, он определенно нарывался. Демонстрация силы его то ли не впечатлила, то ли он просто был слабоумен от природы, в любом случае, не дожидаясь реакции Шторма, он беспечно пошел вперед без всякой указки. Инцидент вроде бы как был исчерпан, но неприятный осадок почему-то остался.
Первая хищная тварь, которая им встретилась, вылезла из тумана то ли пообедать незваными гостями, то ли поохотиться, то ли погреться. Хотя Шторм сказал бы не «погреться», а «померзнуть», потому что температура воды в болоте, равно как и воздуха над ним, была не очень приятной. Длиной тварь была шага в четыре, она мерно поводила головой из стороны в сторону, и казалось, присматривалась к незнакомой добыче, явно не собираясь уступать дорогу. Заводить близкое знакомство с местной фауной не хотелось, как и тратить силы, на то, чтобы ее обойти. Возможно, у существа, больше всего похожего на иссиня-черную многоножку со жвалами длиной в локоть, и были исключительно мирные намерения на их счет, но Сполох счел за лучшее перестраховаться и метко прибил хищника камнем, причем целясь не в голову, а куда-то ниже. Откуда у темного взялся камень, Шторм решил не спрашивать.
Многоножка конвульсивно дернулась и тут же затихла, в общем, вела себя, как и подобает дохлятине, не делая попыток воскреснуть. Крылатый с некоторой долей уважения взглянул на своего спутника. Судя по всему, таких многоножек Сполох уже встречал, причем не раз. Убить тварь такой величины с первого попадания, да еще и обычным камнем – это нужно было точно знать, куда целиться. У Шторма промелькнула мысль, что проводник из Сполоха ничего так. Сойдет. Не то чтобы его хотелось назвать хорошим, – что хорошего может выйти из темного? – но свою часть работы он, кажется, знал неплохо. Умел правильно выбрать путь и понимал, с кем из местных обитателей лучше не связываться, а кого при необходимости следует убрать с дороги. Внезапно опомнившись, Шторм нахмурился. Он так снисходительно думает, и о ком! О недостойном темном. Это болотные испарения затуманили мозг, не иначе. Крылатый одернул себя, не позволяя странным мыслям овладеть разумом. Это всего лишь временный договор о сотрудничестве, где каждый выполняет свою часть. Такому существу, как Сполох, и положено уметь расправляться с теми, кто слабее его. Он на большее и не способен.
Между тем, спутник Шторма успел коротким пинком, старательно избегая любого контакта со жвалами твари, отправить многоножку в недолгий полет, который закончился в трясине шагов через десять. Не успело тело хищника окончательно погрузиться в болото, как черная вода вокруг пришла в движение. Шторм с брезгливым интересом взглянул на медленно расползающееся маслянистое пятно, замечая в нем то чьи-то когтистые конечности, то костяной острый гребень, то пятнистую шкуру, будто истекающую слизью. Вода то и дело будто вскипала, судя по всему, под ее поверхностью возникали короткие схватки за добычу. Местное население старалось быстрее воспользоваться свалившимся им на головы внеплановым обедом. Шторма передернуло от омерзения, и он порадовался, что никто из них двоих не ранен. Также он вспомнил общеизвестный факт, что низшие теневые твари реагируют на кровь, моментально собираясь вокруг жертвы или мертвого тела. Реагировали они и на движение. Все-таки не зря Шторм со Сполохом поддерживали слабый барьер от мелких и средних хищников. От крупных, вроде многоножки, он, разумеется, не спасал, тут приходилось просто быть начеку.
Предаваться созерцанию Шторму не дали. Из задумчивости его выдернул темный, который вдруг резко сменил направление движения, уходя вбок от места столь массового неаппетитного пиршества.
– Что, Птичка, обитатели Тени тебе не по нраву? – издевательски усмехаясь, заметил он. – Да, они не научены падать ниц и бить поклоны при виде таких как ты, – тут его тон стал еще более насмешливым. – Кстати, я заметил, что ты не любишь смотреть под ноги. Когда наступишь на такую тварь, которую я только что укокошил, постарайся тут же подпрыгнуть как можно выше и зависнуть в воздухе. Вдруг успеешь. – Заметив неприкрытое изумление во взгляде Шторма, он весело закончил: – Потому что как только тебя коснутся ядовитые жвалы этой дряни, с того самого мгновения ты можешь считаться дохлым, но смерть твоя будет долгой и мучительной.
Шторм с недоумением оглянулся в сторону продолжающегося в болоте то ли обеда, то ли ужина. Сполох проследил за его взглядом и очень заинтересованно-серьезно спросил:
– А может у тебя к этому яду иммунитет? Давай проверим на следующей?
Да, определенно, темный дело свое знал, но делал его так, что Шторму через каждые два слова хотелось прибить ехидного попутчика. Жаль, что их нынешнее соглашение предусматривало исключительно мирное разрешение конфликтов.
Вторую такую многоножку, которая выползла откуда-то сбоку и заинтересованно направилась к путникам, убил уже Шторм. С помощью силы, не задумываясь и не останавливаясь. От твари не осталось даже пятна, а за кочкой, из-за которой она выбралась, вдаль протянулась широкая выжженная полоса. Сполох оглянулся и приподнял бровь, явно передразнивая манеру светлого. Потом подбросил очередной камешек на ладони (Шторм начал подозревать, что Сполох таскает с собой целый арсенал, который состоит не только из ножа, но и камней), и издевательски спросил:
– Ты хоть что-то умеешь, кроме этой своей силы?
Первым и привычным было желание ответить серьезно, перечислить виды оружия и используемые техники. А может и продемонстрировать, укоротив кое-кому не в меру длинный язык. Мечом, который Шторм так удачно прихватил с собой по дороге в кабинет с утра в замке. Но подумав, светлый ответил иначе, в тон:
– А там, откуда ты достаешь камни, кроме булыжников есть хоть что-то стоящее? Может, у тебя там какой алмаз завалялся?
Сказал и мысленно ужаснулся. Все, он опустился в словесной перепалке до уровня темного, дальше падать некуда.
Сполох довольно ухмыльнулся и немедленно перешел от слов к действиям:
– Алмазом по тварям каждый дурак врезать сможет, а вот это использовать слабо? – и бросил камень в Шторма, то ли рассчитывая попасть, то ли надеясь, что светлый его поймает и покажет, на что способен.
На провокацию Шторм не поддался, распылив камень в воздухе одним жестом и случайно задев при этом находящееся рядом очередное несчастное дерево. Тратить силы на мелочи он не хотел, но спустить с рук такое отношение к себе не мог. Голос его прозвучал отстраненно и равнодушно:
– Я не собираюсь играть в твои игры. В следующий раз этот камень вернется тебе в лоб.
Сполох пожал плечами. Над болотом надолго повисло молчание.
Шли они довольно долго. Шли и шли… И шли еще немного.
Следующая передышка в шлепании по болоту, – привалом это не назвал даже Сполох, на некоторое время растерявший всю свою язвительность, – пришлась на небольшой плотный участок травы. Достаточно широкий, чтобы на нем можно было сидеть. Пусть и по очереди. С края этой невероятно большой по местным меркам кочки росло столь же гигантское, по сравнению с другими представителями, дерево. Немного отдохнув, Сполох стал ходить с очень задумчивым видом, и Шторм едва сдерживал желание рявкнуть на него, чтобы не маячил перед глазами. К счастью, на этот раз выдержка светлого не подвела, потому что Сполох вовремя остановился, пофыркал, противно поцокал языком, а потом полез по дереву вверх. Шторм сначала не без внутреннего злорадства ждал, когда тот упадет, причем вместе со сломанным растением. Но дерево попалось на удивление крепкое и только гнулось под весом темного, не собираясь сдаваться. Понаблюдав за странным копошением в кроне, Шторм вдруг предположил, что Сполоху пришло в голову уточнить направление их пути, но увы. Сверху шлепнулись несколько странных плодов, кривых, бугристых, почти черного цвета. Несъедобных ни с виду, ни по запаху. Следом за ними бодро спрыгнул темный.
– Перекусить не хочешь?
Вопрос вроде был задан обыденно. Придраться было не к чему, но почему-то Шторму все время казалось, что над ним издеваются. И точно, не успел он ответить, как Сполох продолжил:
– Или я недостаточно церемонно предложил трапезу вашей светлости? – он вдруг сделал какой-то нелепый выпад и надрывно провыл: – Не соблаговолит ли любезнейший отведать этот питательный фрукт? – и добавил уже нормальным голосом: – Или это овощ? Один хрен.
Шторм лишь глубоко вдохнул и тихо выдохнул. Нет, такими методами темный его не достанет. Пусть и не надеется.
Патетично протянутый плод он брезгливо приподнял за торчащий отросток и тут же уронил его обратно в руки Сполоха.
– Благодарю, но такое я не ем.
В ответ удалось вложить полный спектр испытываемых Штормом чувств. И отвращение, и сомнение, и нежелание принимать подачки.
Сполох, впрочем, отреагировал спокойно. Плюхнулся на пучок травы, как ни в чем не бывало, часть плодов съел, не поморщившись, а часть припрятал с собой.
После Шторм видел, как Сполох достает эти сомнительные дары местной природы и ест прямо на ходу, но, по мнению светлого, лучше умереть с голода, чем попробовать что-то подобное. Хотя есть все-таки хотелось, а гадкий темный очень аппетитно жевал эту дрянь.
Спустя еще несколько то ли сотен, то ли тысяч, то ли десятков тысяч шагов, – Шторм давно потерял счет времени – мысли светлого окончательно начали путаться. Дышать тяжелыми испарениями было уже почти физически больно, он испытывал потребность в нормальном чистом воздухе и открытом небе. Особенно надоел туман. К тому же, так долго идти по поверхности было неудобно, Шторм привык для преодоления больших расстояний пользоваться или крыльями, или переходами. К сожалению, летать долго здесь было невозможно из-за того, что полет забирал неоправданно много сил, а переход в пределах мира Шторм не мог создать из-за незнания местности. Приходилось пользоваться ногами. И ладно, если бы просто идти по земле, но эту вязкую жижу не назвал бы землей даже самый отчаянный фантазер.
– Подожди, – вдруг насторожился Сполох, практически упав на четвереньки.
Угрозы не ощущалось, а Шторм, изрядно вымотанный нудной ходьбой и перепалками с темным, был не в том состоянии, чтобы реагировать на его причуды. Его хватило лишь на то, чтобы устало-надменно поинтересоваться:
– Что там еще?
– Ты как отнесешься к предложению поделиться ресурсом с этой милой травкой?
Шторм пригляделся к Сполоху, в который раз отмечая, что ему попался какой-то неправильный темный, без мозгов и чувства самосохранения. Пристальное разглядывание попутчика ничего не дало, пришлось переключиться на растительность.
Между агонизирующих витков местной разновидности осоки серебрилась пеплом крохотная травянистая «елочка». У нее был довольно приятный по сравнению с прочей местной флорой вид, но пушистые еловые «лапки» были обманом зрения и скрывали в себе невероятно острые колючки. Светлый брезгливо взглянул на растение. В некоторых диапазонах восприятия оно выглядело отвратительнее некуда.
– Ты в своем уме? Я не дам этой гадости себя жрать. – Ответ вышел грубым, зато исключительно верным. – Это же…
– Знаю, паразит, – излишне весело закончил фразу Сполох. – Болотная ведьма. Знаешь, почему ее так назвали?
В нормальном месте и в другое время Шторм немедленно проучил бы темного, или преподал ему урок хороших манер, чтобы тот не смел влезать в чужую речь со своими дополнениями, когда его не спрашивают. Но сейчас светлый лишь нехотя ответил:
– Нет. И мне безразлично, я серьезно.
– Какой ты скучный, Птичка. Ну, хоть предположи? – Сполох продолжал медитировать на траву-паразита, а Шторм уже слегка устал удивляться его выходкам. Ответ получился сам собой.
– Очевидно, она растет на болоте и жрет чужой ресурс.
На этом Сполох от него наконец-то отстал, и теперь Шторм с отвращением наблюдал, как траву аккуратно подкапывают, стараясь не коснуться верхушки и колючек, извлекают из водянистой грязи, тянут осторожно вверх.
– Про болото угадал, – Сполох аж взмок от напряжения. Скользкий длинный стебель болотной ведьмы, скрытый под водой, норовил просочиться сквозь пальцы и вернуться в родную среду. «Елочка» нетерпеливо шевелилась, предвкушая трапезу. – И про «жрет» тоже. Но еще она растет на костях своих неосторожных жертв, и никогда – далеко от твердой поверхности.
– И сколько это «никогда далеко»? – Шторм с надеждой осмотрелся вокруг, но ничего интересного в ландшафте не увидел.
– Тысячи две-три шагов, – с сомнением предположил Сполох. – Максимум пять.
– Обнадежил, – буркнул Шторм недовольно и скривился, глядя на то, как Сполох медленно подносит паразита боком к собственной руке и позволяет ему в себя вцепиться.
«Елочка» жадно вгрызлась под кожу всеми иглами, на поверхности осталась только шевелящаяся макушка, которая начала слабо светиться, и стебель, уходящий в болото. Некоторое время ничего не происходило, но в какой-то момент рисунок общего состояния и фон Сполоха начали искажаться и гаснуть. Внешне это почти не проявлялось. У темного немного участилось дыхание, выступил лихорадочный румянец, слегка дрожали кончики пальцев. Вроде бы ничего особенного, но ощущения от увиденного были пакостные.
– Идиот, – заключил Шторм.
– Зато я теперь знаю, куда идти, – болотная ведьма в руке Сполоха расцвела простеньким, но симпатичным ярким белым цветком с красными кровавыми прожилками по трем хрупким лепесткам, от нее по стеблю быстро потекло свечение куда-то под воду, и вскоре от первого растения по болоту протянулась дорожка из мелких белых цветов. Иногда они росли вместе по две-три штуки, но чаще по одному. Ближайшие довольно шустро по-змеиному подползали к Сполоху и пытались обвить своими стеблями, свет в которых пульсировал – и Шторм отчего-то точно знал это – в такт пульса жертвы.
– Ого, какая огромная! У «ведьмы», похоже, здесь целая сеть, – восхищенно присвистнул Сполох, вытягивая шею и пытаясь как можно дальше рассмотреть дорогу, проложенную растениями. – Ладно, направление понятно, дальше справимся сами.
Он немного неуверенно достал нож, проморгался, и, не иначе как для дезинфекции, а может и по неведомой Шторму традиции, облизнул лезвие, а затем очень быстрым движением вырезал цветочек из своей руки. По пальцам потекла и закапала в воду кровь. Сполох поспешно зажал рану, а из воды уже высунулась и оскалилась зубастая морда какой-то местной твари.
– Уходим отсюда, быстро, – скомандовал Шторм и потащил за собой слегка заторможенного спутника.
– Они немного токсичные, – странно хихикал Сполох, но ноги передвигал сам и останавливаться, чтобы поумирать, вроде бы не собирался.
Идти вдоль по-своему изящной и даже красивой дорожки из цветов в таком месте было довольно странно. Болотная ведьма тянулась стеблями к Сполоху, как к родному, а цветки при его приближении начинали светиться, не иначе, от счастья.
– Барьер повесь, бестолочь, – шипел Шторм, подгоняя странного, ненадежного, но единственного в этой ситуации проводника чуть ли не пинками.
– Не выйдет, цветочки уже подключились к ресурсу, это только раззадорит ее.
Болтливость Сполоха удивляла, настораживала и напрягала тем больше, чем дольше они находились вместе. Шторм поймал себя на мысли, что поведение темного иногда выглядит крайне нелогичным. Он вел себя порой неосмотрительно и без должного уважения. При этом складывалось ощущение, что Сполох делился информацией о болоте со Штормом, будто тому когда-либо еще придется одному здесь появляться. Что за глупость. Или он это делает, чтобы доказать свою полезность? Тоже вроде бы ни к чему, Шторм реально смотрел на вещи и прекрасно понимал, что без проводника-темного ему здесь будет несладко. А еще он подумал, что будь состояние Сполоха после знакомства с цветочком чуть хуже, и можно было бы засчитать помощь по его спасению от болотных тварей за возврат долга. Вот только при всем желании не получалось притянуть к данному событию правило «жизнь за жизнь». Темный, сволочь такая, сам шел, от истощения ресурса не страдал, оставался в сознании, и не собирался помогать Шторму в решении его главной проблемы. Стукнуть бы его мечом по голове, плашмя, несильно, чтобы оглушить, а потом сказать, что жизнь спас... Нечестно, конечно, но как соблазнительно...
Оказалось, Сполоха занимала та же мысль. Он вдруг наморщил лоб и озадаченно спросил:
– Птичка, скажи-ка... какого светлого мне кажется, что ты сейчас хочешь меня прибить?
Шторм от неожиданности оступился, едва не провалившись в глубокую трясину, и покосился на своего спутника, который теперь тащился чуть позади. Как тот мог понять направление мыслей светлого? Шторм ведь ни словом, ни звуком, ни движением не выдал своего недостойного желания. Придав голосу как можно более ледяной тон, он ответил:
– Как ты верно подметил, тебе показалось.
– Ах, да, как же я мог забыть, – начал насмешливо темный, и по его интонациям можно было легко понять, что действие болотной ведьмы продолжается, а с головой у Сполоха все еще нехорошо. Впрочем, когда у него вообще было хорошо с головой? – Ты же у нас настолько благородный, что предупреждаешь врагов о своем появлении, даже если собираешься напасть со спины.
Сполох явно подразумевал тот эпизод на полигоне, когда Шторм объявил о своем прибытии Созидающим. Выходит, был там с самого начала.
– Много ты понимаешь в благородстве, мерзавец, – огрызнулся светлый, упорно продолжая идти.
– Нихрена не понимаю, и вполне тому рад. Наши наверняка изрядно удивились, а меня так и вовсе чуть от смеха на куски не разорвало. Если бы Кирпич, сука, не потащился в самое пекло, то я бы пропустил такое развлечение...
Упорно лезли в голову мысли заткнуть невоспитанного темного выродка выплеском силы. Но впереди в тумане замаячила внушительная туша неизвестного зверя, наполовину ушедшая под воду, поросшая травой и густо утыканная болотной ведьмой, и Сполох, к счастью заткнулся сам. Ненадолго приостановившись, Шторм задумался, как бы поаккуратнее обойти это препятствие. Тут его наконец-то нагнал Сполох и смело попер напрямик через все еще разлагающийся труп. На одной из выступающих частей животного он остановился и с подозрением посмотрел на Шторма, словно пытаясь что-то увидеть на нем. Тайные знаки? Ответы на вечные вопросы бытия? Нет, все оказалось куда прозаичнее.
– Кстати, почему я тебе все подряд рассказываю, и почему в таком количестве? Мы, конечно, заключили договор, но я вроде как не подписывался работать твоим информатором.
До темного наконец-то дошло, что он слишком много и часто говорит то, о чем промолчал бы в любое другое время.
Шторм, не задумываясь, ответил:
– Потому что я спрашиваю. – И тут же понял. Нет, он ничего не спрашивал. Ему нужна была информация – вся, которой владел его спутник. О среднем слое Тени и о мире, о повадках местных обитателей, об опасностях и заодно об отношении Сполоха к светлому, его мысли о незакрытом обязательстве, если таковые имеются. В общем любые сведения, достоверные и из первых рук. На этот раз крылатый даже не отследил, когда именно задействовал функцию дознания. Ну да ничего. От темного не убудет, а ему какая-никакая польза.
Сполох взглянул на Шторма с подозрением, но уточнять ничего не стал. И, кажется, с этих пор пытался усиленно молчать.
Цветочки, указывающие направление, пути не облегчали. Наступать на них Шторм опасался, а рядом не всегда оказывалось достаточно места для шага. И все же скорость перемещения возросла, несмотря на накатывающую усталость. А вскоре наметилась даже кое-какая логика в выборе дороги на отрезках пути, где не было деревьев. Синие пучки травы росли на топких местах. На них наступать не следовало, иначе точно уйдешь под воду по пояс, а то и с головой. А вот там, где их не росло, глубже, чем по колено, никто не проваливался ни разу.
Сполох вроде бы оклемался от знакомства с болотной ведьмой и довольно бодро топал впереди. Его поведение немного обнадеживало, но стоило только Шторму подумать, что все не так уж и плохо, как Сполох вдруг резко остановился, развернулся к нему и достал нож. Шторм чуть было не шарахнул по своему спутнику силой, как по ядовитой многоножке, но вовремя остановился. Рефлексы рефлексами, но темный не предпринимал больше никаких агрессивных действий. На всякий случай Шторм приготовился защищаться. Кто знает, что за токсин был у цветочка, может Сполоху последние мозги превратило в кисель, и он серьезно решил, что сможет что-то сделать своим ножиком против меча.
Темный не нападал, застыв на одном месте, и странно рассматривая призрачно мерцающую дорожку из паразитов, будто прикидывая что-то в уме. Болотная ведьма обрадовалась тому, что добыча решила остановиться, стебли ласково оплетали ноги жертвы и тянулись выше.
– Хреновый расклад, – непривычно хрипло начал Сполох, – Но шанс есть.
Едва поджившая рана у него на руке открылась, по запястью потекла кровь, цветочки тревожно завибрировали, подхватывая низкий едва слышный гул, исходящий явно от темного. Через мгновение от него полыхнуло теплом. Туман вокруг дернулся и попрятался в стеблях травы, вокруг резко стало теплеть, тучи потеряли свою тяжесть и потихоньку таяли, в прорехах листвы над головой проступило лиловое небо.
Крылатый дернул уголком рта. Он и раньше не особо доверял своему своеобразному попутчику, а те последствия, что открылись ему сейчас, мог бы предугадать сразу.
– Значит, сначала ты хотел, чтобы меня сожрал паразит, а теперь ты думаешь скормить меня им? – голос Шторма сочился презрением. Он смотрел вперед, через плечо Сполоха. За спиной темного, там, где дорожка из цветов упиралась в твердый даже на вид берег, их ждали. Довольно большая группа местных болотных жителей. Точнее, очередных хищников. Еще точнее, грязных косматых тварей без зачатков интеллекта. Штук… много. Больше десятка. В их неопрятных шкурах кто-то копошился, они постоянно чесались и издавали отвратительные звуки.
– У тебя появились идеи, как отсюда выбраться иначе? Минуя нижних? Так поделись, Птичка, будь любезен? – Сполох, не дождавшись ответа, освободился от приставучих стебельков, развернулся и медленно пошел к берегу, продолжая разгонять своим воздействием сырость и холод. За ним неровным пунктиром оставался красный след из капелек.
– Они тебя сожрут, придурок, – Шторм начал беспокоиться. И даже не то чтобы за своего спутника, что бы он там себе ни думал. Просто выбираться отсюда одному было бы не так безопасно и удобно.
– Попробуют, не без этого, – согласился Сполох, продолжая приближаться к возбужденно зарычавшим «встречающим».
– Так, прости пожалуйста, какого хрена ты делаешь? – Шторм, вопреки здравому смыслу и усталости двинулся следом, мысленно проклиная дурную голову темного.
– А другого пути все равно нет, – как-то чересчур беспечно отозвался Сполох, – Ну, разве что, ты предпочтешь отрастить жабры и жить в болоте. Нет? Тогда стой где стоишь, Птичка, я их попробую сожрать первым, – он сделал короткую паузу, и крайне гадостным тоном добавил – пожааалуйста. – И прыгнул на тварей.
Шторм едва удержался от того, чтобы зло пнуть ближайшее дерево. Сполох всю дорогу провоцировал светлого своим поведением, издевательскими интонациями, нарочно искаженными правилами приличия, зная наверняка, что крылатый терпеть этого не может. Вот и сейчас тоже. Вообще-то их временный договор предусматривал, что темный не будет, мягко говоря... выделываться, и просто выполнит свою часть соглашения, а именно послужит проводником. Шторм, в свою очередь, обеспечивал силовую поддержку, и что в итоге вышло? «Пожалуйста»? Что ж, прекрасно, раз Шторма беспардонно отодвинули в сторону, даже не пытаясь узнать его мнение о происходящем, в таком случае он может спокойно постоять и ни во что не вмешиваться на вполне законных основаниях. Запросто! Пусть кое-кто справляется сам, раз уж ему так хочется, и раз уж он так уверен в своих силах. Заодно можно будет понять, на что способен темный. Стоило оценить его возможности, как боевой единицы, раз уж светлый собирался предлагать ему долговременный контракт. Отдельным пунктом его интересовало, как Сполох проявляет себя в одиночной схватке против нескольких нападающих, и на что он способен в целом. Увиденное Шторму не сказать, что нравилось, впрочем, пока претензий к возможностям темного у него не было. Хотя сам он не любил такие методы ведения боя и предпочитал действовать более чисто.
По всем законам, численное преимущество не давало Сполоху ни единого шанса, но резкое потепление, отсутствие привычной сырости и явно не нравящийся никому из нижних инфразвук отчасти сбивали их с толку. Кроме того, у них не было плана, каждый норовил напасть первым и урвать добычу себе. Со стороны больше всего это походило на мясорубку, в которой то и дело мелькали оскаленные пасти или когти длиной с пальцы Шторма. Единственное преимущество Сполоха состояло в неплохой скорости реакции, а также умении выворачиваться и ускользать, даже будучи затертым среди превосходящих его по размеру противников.
В какой-то момент перевес оказался не на стороне темного, пока что ему удавалось держаться, но он получил уже несколько ран и «подарил» одной из тварей большую часть своей рубашки. Казалось, еще немного, и удача отвернется от Сполоха окончательно. Шторм все-таки решил вмешаться. Очень глупо было потерять пусть неприятного, но полезного проводника в таком ерундовом бою, и ладно бы с приличным противником, но с бессмысленными тварями! Он поднял руку, прикидывая, ударить с места или сделать более привычный ему заход сверху, но помощь не понадобилась. Мерзкие создания толкались, мешая друг другу и дрались между собой, пока Сполох методично уничтожал их одного за другим.
Внезапно внимание Шторма привлекла неожиданная деталь, которая промелькнула в этой мешанине. Принадлежала она явно Сполоху. Светлый присмотрелся и мысленно присвистнул, увидев кое-что интересное. Вряд ли это смог бы заметить кто-либо еще, особенно на таком расстоянии. На плечах Сполоха, на открытых участках кожи вновь проступил уже знакомый Шторму подозрительный узор, – множество тонких линий, чаще всего идущих параллельно, но иногда расходящихся под углом в разные стороны. Полосы нигде не пересекались и заканчивались точками. Шторм недобро улыбнулся, вспомнив, что Сполох является живым оружием. Теперь стало понятно, что линии, так резко проявившиеся в драке с нижними, имеют прямое отношение к его боевым навыкам. Да, все-таки не все темные одинаково бесполезны. «Не подчиняется приказам», значит... Хорошо, Шторм это обязательно учтет.
Когда самые крупные и опасные твари были убиты, более мелкие опомнились и поняли, что добыча им не по зубам. Сполох лишь рыкнул на них, а инстинкт уже подсказал им убегать. И все бы ничего, но темному все-таки досталось, он потратил большую часть ресурса и получил несколько не очень серьезных, но неприятных повреждений. Несмотря на это, присутствия духа не потерял и ухмылялся еще гадостнее, чем до драки с нижними, показывая, что эту проблему он решил, и он молодец. Ждал что его похвалят? Не дождется.
Шторм наконец-то вышел на твердый берег, брезгливо обойдя издыхающего нижнего, которого очень организованно тянули в болото стебли цветочка-паразита. Болотная ведьма пировала. Равно как и Сполох, расчленяющий туши и жадно выедающий внутренности. Шторма замутило, хотя он и понимал, что тот просто восполняет силы самым естественным для себя образом.
– Ну, давай, вытаскивай нас отсюда, – Сполох, насытившись, очень некультурно облизывался, нарочно, напоказ, скалясь при этом во всю пасть.
– Ты шутишь?
– Вовсе нет. Ты не чувствуешь? – искреннее недоумение в голосе сбивало с толку.
– А что я должен почувствовать? – Шторму вдруг стало неуютно. Сполох развалился на земле, и очень нехорошо, глумливенько так, улыбался.
– О, великий и ужасный в смятении… Что ж, тогда ждем, когда я приду окончательно в норму и соизволю придумать какой-нибудь план. Или оставить тебя здесь? – Он определенно издевался. – На кой ты нужен, если даже переход не можешь помочь сделать?
Это стало последней каплей. Шторм держался сколько мог, идя по болоту, он сохранял спокойствие, когда Сполох решил прикормить паразита. Он даже не вмешивался в схватку с нижними, потому что его «вежливо» попросили, довольно своеобразно, но он все же счел это просьбой.
– Да как ты... – Шторм сам не заметил, как оказался возле Сполоха, настороженного и серьезного, уже вскочившего на ноги. Возмущение в светлом кипело и зашкаливало, но голосом Шторма можно было заморозить небольшое море. – Я мог размазать этих тварей в пыль!
– Разве что со всем мирком и со мной в нагрузку, но при чем это вообще? Ты, светлый, здесь даже очевидного не замечаешь. И как бы потом отсюда выбирался, а?
Проигнорировав странные речи темного, Шторм лишь уязвленно фыркнул и промолчал, чтобы не опускаться до спора. Уничтожить всю эту область Тени? Это было вопиющим преувеличением. Он прекрасно мог себя контролировать при использовании силы. С некоторыми допущениями из-за особенностей места, само собой. И если бы Шторм все-таки надумал вмешаться в бой, то зацепил бы лишь небольшой кусок леса, всего-навсего пару тысяч шагов в обе стороны. Какие мелочи. Ну, и Сполоха задело бы, конечно, так не насмерть же, он темный, что ему сделается. На этого самоуверенного идиота и его поганый язык и внимания то не стоило обращать, но злость почему-то только нарастала.
Сполох щурился, будто ему в глаза светили ярким лучом. В минуты особо сильных эмоций Шторм выглядел для темных, как вспышка молнии, замершая во времени и нарастающая по интенсивности. И, разумеется, он был в курсе, что это было неприятно и било по глазам, а слишком слабым – и по нервам.
Что Сполох там болтал? Как отсюда выбраться? Да запросто. Просто необходимо дойти, наконец, до той точки, из которой можно сделать переход на другой уровень, чтоб ее темные и даже светлые побрали. Только вот где искать нужное место, было непонятно. Сейчас... Сейчас Шторм сосредоточится и все найдет. А потом выберется отсюда и этого зарвавшегося придурка вытащит. Лишь немного успокоится, чтобы не прибить того ненароком. Шторм раздраженно отмахнулся от темного, как от незначительной помехи.
Выставленные вперед в знак примирения ладони Сполоха он задел случайно. Одного мгновения хватило, чтобы через темного понять, что точка перехода находится прямо здесь, практически под ногами, но Шторм действительно ее не ощущает.
Он так и не понял в итоге, что это было. Маскировка или просто необычная аномалия. Неприятнее всего было то, что Сполох нашел это место, даже не прилагая усилий. Похоже, в этом мире темный не только ориентировался намного лучше, но и видел все иначе. Впрочем, даже это вполне логичное объяснение ни разу не улучшало настроение Шторма. Его самолюбие не спасал даже тот факт, что переход на другой уровень Тени он создал в одиночку, только своими силами.
Единственная полезная вещь, точнее, знание, которое Шторм вынес из этой «прогулки» по болоту – Сполох все-таки оказался достаточно ценным существом. И их сотрудничество, если его можно так назвать, имело смысл продолжать в дальнейшем. Просто с небольшими... нюансами.
Конец ознакомительного фрагмента.
Вся книга по ссылке тут:
ridero.ru/books/spolokh_i_shtorm/
@темы: СШ_1, Ознакомительный фрагмент, Новости